Кадр из сериала «Метод» (2015 год)
Когда профессиональные психологи видят в описании фильма словосочетание «зрителю откроется увлекательный мир психотерапии», то у них начинает подергиваться глаз. Мы, знаете ли, уже научены опытом. Вот так подманят на красивую картинку, а потом будешь полтора часа сидеть и хвататься за сердце от вольных фантазий режиссера. А не смотреть тоже нельзя. Потому что клиенты смотрят, а потом приходят и просят сделать, «как в том фильме», чтобы за один сеанс проработать сразу все! Или смотрят и говорят: «Нет-нет! Я к вам больше не буду ходить! А вдруг вы тоже, как эти, в сериале…». Вот так и приходится смотреть все, что создает киноиндустрия.
Сама по себе сессия у психолога — это очень не сценичное мероприятие
Смысл ее в том, чтобы все происходило на внутреннем плане, без всяких спецэффектов. Два человека сидят и разговаривают или сидят и молчат. И может пройти десять очень обычных сеансов, которые будут состоять из обсуждения, как прошел день, как себя вела бабушкина кошка и повторяющихся вопросов «Что ты чувствуешь, когда это происходит?», и только на одиннадцатом будут те самые красивые инсайты, слезы, потрясения и шаги вперед. И это будет не счастливый финал истории, а только ее начало, потому что потом работа продолжится. И она опять будет рутинной и интересной только специалисту и самому клиенту.
Именно поэтому мы скорее увидим фильм о трудовых буднях психиатра, потому что там предостаточно пространства и для сложных сюжетных ходов, необычных проявлений клиента и радикальных действий специалиста, за которыми зритель будет неотрывно следить несколько сезонов подряд. А как заставить человека смотреть за ходом терапии в рамках нормы? Есть несколько киноприемов.
Сделать психолога безумным/неблагополучным/непрофессиональным или все сразу.
Придумать новый метод терапии, в котором будет происходить нечто за гранью добра и зла.
Создать такого клиента, который на первый взгляд будет казаться полевой ромашкой, а по факту окажется носителем таких страшных тайн, что графу Дракуле станет не по себе.
Серьезно изучить вопрос, понять саму суть терапевтического подхода и показать всю сложную драму долгого пути к исцелению.
В результате появляется очень разных «кинопсихологов», которые получают разную оценку профессионального сообщества. Иногда это однозначный жирный дизлайк, иногда «ну, спорно, конечно, но что-то в этом есть», а иногда — искреннее восхищение и «Боже мой! Я тоже так хочу!»
Из чего складывается оценка психолога? Мы оцениваем два уровня:
профессионального мастерства — насколько быстро и точно специалист умеет определять суть проблемы, находить подход к клиенту и помогать ему стать более сильным и адаптивным,
личностного развития — как он сам относится к себе и как справляется со своей жизнью — совсем не обязательно, чтобы у самого психолога все в жизни было хорошо (вы же помните, что нужна драма?), но важно, чтобы он был осознанным и взрослым в проживании своих испытаний и не работал ролевой моделью проживания трудностей.
Но давайте уже перейдем к нашему антирейтингу. Кому-то здесь этих качеств не занимать, а кому-то такое только снится.
Кадр из сериала «Психологини» (2017–2019 годы)
10. «Психологини»
Возникает ощущение, что авторы этого российского сериала поставили своей задачей снять такое кино, после которого никто и никогда не захочет не только обращаться к психологам, но и жить с ними на одной улице.
При том, что постоянно упоминается про полученное базовое образование, мелькают заумные термины и все одеты в строгие костюмы, чувство неловкости за коллег не покидает ни на минуту
Нарушение этики, неумение выстраивать терапевтические отношения и дистанцию с клиентом, создание двойных отношений, введение в заблуждение ради получения денег, профессиональная неграмотность, инфантильность, пренебрежение родительскими обязанностями… Психологические знания и приемы используются для того, чтобы оправдывать свои не самые приятные особенности поведения и качества личности, а также манипулировать окружающими.
Кадр из сериала «Псих» (2020 год)
9. «Псих»
В отличие от предыдущего примера, здесь перед нами специалист, обладающий и знаниями, и навыками работы. Мы застаем «остатки былой роскоши» — кабинет в престижном месте, обеспеченные клиенты, статус в профессиональном сообществе. Но сам Олег находится в таком состоянии после потери жены, что представляет опасность и для себя самого, и для клиентов.
Обычная его манера общения — высокомерная отстраненность и скука. И только в эпизодах, когда он помогает поисковому отряду, Олег как будто просыпается, обретает смысл и мы видим, как умело он выстраивает контакт с матерью ребенка и находит для нее слова утешения, дает ценные советы спасателям и мягко встраивается в коммуникацию с измученным напуганным ребенком.
Но это, к сожалению, только эпизод. А вся остальная работа полна или скуки, или опасных провокаций
Вспомните клиента с боязнью грязи и микробов, который после «терапевтических экспериментов» оказался в клинике со срывом. Много вопросов и к самой личности психолога. Из того, сколько проблем у него в общении с людьми и миром, создается впечатление, что он не просто не обращается за психологической помощью к коллегам именно в этом моменте переживания утраты, а вообще никогда сам не проходил терапию.
Кадр из фильма «Моя парень псих» (2012 год)
8. «Мой парень — псих»
Один из самых садистических «экспериментов» над клиентом показан именно в этом фильме. Клиент тяжело травмирован, проходил лечение, все еще не уравновешен. Вот он приходит на прием к психологу, и в приемной играет та самая песня, которая была на его свадьбе и в тот самый момент, когда он застал жену за изменой. Делается это с целью выяснить, насколько далеко продвинулась терапия. Но в итоге мы получаем новый срыв и новый виток страданий пациента.
Кадр из фильма «Управление гневом» (2003 год)
7. «Управление гневом»
У вас проблемы с выражением гнева? К вам идет Джек Николсон. Тот случай, когда принято спрашивать: «А вы точно психолог?» В этом фильме мы падаем внутрь сурового и беспощадного тренинга, направленного на разрешение себе открыто проявлять гнев. По-хорошему с нашим героем не получилось, поэтому судьба и суд выдают ему эксцентричного Бадди Риделла, который и начинает заниматься его перевоспитанием.
Мы видим грубейшие провокации и нарушения всех возможных правил. Но почему мы это прощаем?
Потому что психолог не заставляет клиента делать ничего из того, что он не делал бы сам. Что бы ни происходило, психолог не теряет оптимизма, доброжелательности и непоколебимой веры в клиента! Именно этот посыл «Ты можешь, только ты еще про это не знаешь» и искренний восхищенный взгляд «Ты для меня самый лучший!» дают возможность раскрыть новый потенциал поведения.
Кадр из сериала «Медиатор» (2021 год — настоящее время)
6. «Медиатор»
Не просто психолог, не просто переговорщик, но и сотрудник силовых структур, Андрей Павлов обладает всеми признаками профессиональной деформации. Постоянный контакт с психически неуравновешенными людьми, горем и жестокостью довольно быстро приводит к тому, что специалисты выстраивают преграду между собой и миром.
И с одной стороны, мы видим прекрасное владение техниками управления поведением людей, установления контакта, сбора информации, экспресс-диагностики, а с другой — цинизм, эмоциональную отгороженность, избегание близких контактов, отступание от этики. И только в конце третьего сезона мы наблюдаем некое смягчение образа и разрешение себе быть уязвимым.
Кадр из сериала «Триггер» (2018 год — настоящее время)
5. «Триггер»
Артем Стрелецкий, наверное, самый обсуждаемый из психологов. Когда студенты спрашивают у меня: «А мы так сможем?» — я честно отвечаю: «Да, конечно! Если вы готовы получать по лицу каждый день, жить в вагончике на стройке и без конца попадать в какую-то дичь с отношениями».
При всей гротескности образа мы видим очень хорошего профессионала. Он не просто получил качественное образование, а вырос рядом с отцом-психологом, поэтому у нашего героя, как и у многих членов семейных династий, с детства уже есть высокий уровень насмотренности и профессионального понимания.
Герой живет психологией и консультированием. Это его призвание, он фанатично предан профессии и готов консультировать в любых условиях
Колония? Рехаб? Стройка? Не проблема! В первом сезоне методы и приемы вызывали недоумение: зачем так сложно, если можно просто поговорить? Зачем сразу подвешивать, поджигать, хоронить, если можно просто задать несколько вопросов? Я бы рекомендовала смотреть на это не как на инструкцию к действию, а как на метафору терапевтического процесса. Те техники, которые мы предлагаем проделать клиенту мысленно или в условиях безопасного тренинга, здесь показаны как реальные события, что добавляет драматизма.
Во втором сезоне авторы сериала учли критику профессионального сообщества, и мы видим, как начинают смягчаться подходы, как повышается эмпатия к клиенту, поднимается тема ответственности за последствия своих слов и рекомендаций. Помимо этого сам герой начинает меняться и признавать, что сам своими руками создавал ту жизнь, в которой живет.
Кадр из фильма «Анализируй это» (1999 год)
4. «Анализируй это»
Доктор Бен Соболь страдает в рамках классических протоколов психоанализа. Через него мир узнает о «внутренней кухне» сеанса психоанализа. Многие психологи рыдали уже в первых сценах, когда про себя он орет: «Оторви уже свою задницу от кресла и сделай что-нибудь!», а внешне улыбается и мягко произносит: «Все, что вы говорите, это так важно!» Потому что именно на таких реакциях мы иногда себя ловим!
И в процессе фильма мы наблюдаем не только тонкую иронию над классическими постулатами психоанализа, но и трансформацию профессиональной позиции и изменение в подходах к работе
При этом герой Билли Кристала никогда не теряет любви и принятия к своим клиентам, но и не растворяется в них. Когда общение перестает быть в позиции «бандиты-случайный свидетель», а переходит в плоскость «психолог-клиент», у него расправляются плечи, голос начинает звучать увереннее, и вот уже даже на сходке главарей кланов он доводит всех до безумия тем, что начинает вполне стандартную сессию по проработке личности с этими вечными вопросами: «Кто я?»
Кадр из сериала «Клан ''Сопрано''» (1999–2007 годы)
3. «Клан „Сопрано“»
Дженифер Мелфи — еще один личный психолог главы мафиозного клана, которой повезло гораздо меньше. Про нее хочется сказать «многострадальная». Что только с ней ни происходило за все сезоны! Но мы неизбежно видим ее сохранной, теплой и устойчивой в процессе терапии.
Очень часто ее критикуют и за слабую профессиональную позицию, и за слияние с клиентом, и за утрату инициативы — список можно продолжать очень долго
Но, несмотря на все эти профессионально-технические огрехи, она сеанс за сеансом сохраняет и углубляет контакт, справляется с эмоциями клиента, остается принимающей. При этом она сама не разрушается и не утрачивает свои личные принципы и ценности. И даже эпизод насилия переживает «по своим правилам», отметая искушение подключить к решению проблемы своего всесильного клиента. Одна из ключевых фигур сериала, которая очень много делает для развития и сохранения здоровой части личности героя.
Кадр из сериал «Большая маленькая ложь» (2017–2019 годы)
2. «Большая маленькая ложь»
Аманда Райзман воплощает идеального семейного психолога. Сдержанная, но теплая. Не выделяет ни одного из супругов, четко отрабатывает протоколы семейного интервью. Но в какой-то момент она начинает понимать, что перед ней картина нарастающего семейного насилия. И дальше мы видим прекрасные бережные интервенции, без лишних эмоций, призывов или настойчивых советов.
У клиентки всегда есть простор для маневра, она лишь показывает ей еще одну возможность развития
В тот момент, когда Аманда понимает, что перед ней избитая женщина со сломанными ребрами, которая сейчас пришла одна, но не может ничего сказать, она произносит кодовую фразу «сейчас я буду говорить не как психолог» и начинает давать конкретные рекомендации: что, когда, как и почему именно так надо сделать. Это звучит не как давление или опека, а как обращение к сильной части героини, которая может справиться с ситуацией. Именно после этого Селеста начинает действовать.
Кадр из фильма «Умница Уилл Хантинг» (1997 год)
1. «Умница Уилл Хантинг»
Когда я слышу фразу «психолог работает своей личностью», то обычно представляю Шона Магуайра — последнюю надежду героев. До этого умница Уилл Хантинг уже «сломал» пятерых известных специалистов. И вот появляется новый психолог, совсем не похожий на других. Немного неопрятный, нелепый, вспыльчивый, смешливый.
После психологов, закрепощенных протоколами сессий, он как будто не ведет терапию, а просто живет в этом процессе. Территория терапии — это территория его жизни, куда и забредает наш герой. Он становится ролевой моделью проживания и реагирования, которую и начинает перенимать клиент.
Шон — это образец органичного проживания горя. Ему не стыдно признаваться в своих слабостях, он не боится быть уязвимым, но при этом может жестко выстраивать свои границы
Мы видим настоящее партнерство клиента и терапевта, где на каждом сеансе терапевт вкладывает что-то свое — красивую историю о том, как он отказался от исторического матча ради девушки, или смешную историю о том, как его жена громко «пускала газы» (чистая импровизация, даже камера трясется в руках у оператора) — и именно из этого вложения начинается развитие клиента.
Все сеансы ведут нас к одной из самых мощных сцен катарсиса, когда повтором фразы «Ты не виноват» Шон приводит Уилла к мощнейшему отреагированию травмы насилия. В итоге мы видим, как этот мощный альянс меняет жизнь главного героя.
Кандидат психологических наук, психотерапевт, специалист в области работы с психотравмой и ее последствиями
Личный сайт
